По итогам переговоров Правительства России с Комиссией Евросоюза В.В.Путин и Ж.М.Баррозу провели совместную пресс-конференцию
Текст с сайта www.government.ru
***
В.В.Путин: Уважаемые дамы и господа!
Действительно, наша работа сегодня проходит очень конструктивно, носит такой многообразный характер. Мы обсуждаем наше сотрудничество по очень многим направлениям, и уверен, что сегодняшняя встреча будет способствовать углублению наших отношений прежде всего в сфере экономики, будет придавать нашим отношениям новую динамику.
Сейчас господин Президент сказал очень хорошую фразу, формулу, сформулировал очень хорошую идею – я даже записал. Он сказал, что российская энергетика является залогом процветания Европы. В принципе на этом можно было бы пресс-конференцию закончить, если бы мы не обсуждали большое количество других, не менее важных и перспективных вопросов.
Сегодня утром состоялись контакты между руководителями соответствующих ведомств Правительства России, нашими министрами и их европейскими коллегами и еврокомиссарами. И все мы отмечаем, что благодаря скоординированным антикризисным мерам, которые реализованы Правительством Российской Федерации, Еврокомиссией, правительствами европейских стран, темп экономического роста в 2010 году стал увеличиваться.
Мы, правда, с вами сейчас видим риски и угрозы, связанные с ростом цен на энергоносители. Сегодня уже биржи зафиксировали 118 долларов за баррель, это Brent. Это, конечно, серьёзная угроза экономическому росту в мире, это очевидный факт. Если и дальше будет продолжаться такой же процесс, хочу вам сказать: и российская экономика в этом не заинтересована. Мы хотим справедливых цен. Мы понимаем, что, если темпы мировой экономики будут снижаться, это негативным образом отразится и на нашей экономике. Поэтому мы будем делать всё для того, чтобы в контакте с нашими, в данном случае европейскими партнёрами, не допускать такого негативного развития событий, хотя, разумеется, повлиять на эти процессы впрямую мы не можем.
Вместе с тем постепенно восстанавливается уровень товарооборота между Россией и европейскими странами. По итогам прошлого года он вырос на 30%, составил более 300 млрд долларов.
Говоря о торговле, мы не обошли стороной один из самых актуальных вопросов – это вопрос вступления России во Всемирную торговую организацию. Это выгодно и России, и Евросоюзу. Я хочу напомнить, что для нас Евросоюз – крупнейший торгово-экономический партнёр. На долю Евросоюза приходится более 50% товарооборота России, 68% нашего экспорта. Доля товарооборота ЕС по России занимает третье место после Соединенных Штатов и Китая. Понимаем, что это очень значимая величина. Вступление России в ВТО придаст дополнительный импульс и переговорному процессу по проекту нового базового соглашения России и ЕС, что мы считаем очень важным сегодня, – мы тоже сегодня об этом говорили. Уже состоялось 12 раундов переговоров, проделана большая конкретная работа, довести её до финала – наша общая задача.
Сегодня мы обменялись информацией о состоянии национальных экономик, о прогнозах их развития. В ходе нашей дискуссии я позволил себе даже реплику, когда один из наших партнёров рассказывал об этом. У меня создалось впечатление, что я нахожусь на заседании Правительства Российской Федерации. Почти всё слово в слово повторялось то, что мы обсуждаем у себя в Москве на заседаниях Правительства России. Это в целом очень неплохой такой фон. Это говорит о том, что мы думаем над решением одних и тех же проблем, ищем пути их решения. И должен сказать, что очень часто наши подходы к решению этих сложных проблем совпадают.
Схожесть стоящих перед нами задач в экономической сфере – это своего рода аргумент в пользу реальной интеграции России и ЕС. И сегодня мы говорили о координации наших действий, в том числе о перспективе разработки совместных, долгосрочных сценариев развития конкретных отраслей – и сельского хозяйства, автомобильной отрасли, судостроения, медицины, фармацевтики, возможности создания здесь стратегических альянсов (по факту жизни они уже создаются)
Также мы говорили о важности перехода на безвизовый режим поездок между гражданами стран ЕС и гражданами России. И хочу ещё раз сказать: при моих многочисленных встречах с представителями европейского бизнеса именно европейские партнёры всё чаще и чаще поднимают этот вопрос, указывают нам на то, что визовый режим поездок между Россией и странами ЕС становится реальным препятствием на пути экономического взаимодействия и развития.
Ещё один приоритет нашего сотрудничества – это энергетика. Россия – крупнейший, как уже мой коллега сказал, поставщик энергоресурсов на Европейский континент. И это особая ответственность, мы её понимаем. Мы заинтересованы в эффективных и справедливых условиях работы на рынке для всех участников. Сегодня мы вновь подняли тему и «третьего энергетического пакета», энергопакета ЕС, чётко обозначили свою озабоченность некоторыми параметрами этой инициативы. Я никакого секрета не открываю: мы обменялись информацией. Мне было приятно услышать, что наши коллеги действительно озабочены некоторыми нюансами, связанными с реализацией этой инициативы и этих решений. Очень надеемся, что мы найдём развязки, приемлемые как для России, так и для наших европейских партнёров – они возможны. И, кстати говоря, в области энергетики наши коллеги – с российской стороны это Министерство энергетики и комиссия по энергетике от Евросоюза – договорились и, по сути, вышли на подписание четырёх очень важных соглашений, которые будут направлены на совершенствование системы раннего предупреждения о возможных проблемах. Будут нацелены на то, чтобы искать быстро, оперативно пути решения этих проблем. И, самое главное, нацелены на то, чтобы выработать общую карту взаимодействия, сотрудничества в этой очень важной для России и для наших европейских партнёров сфере. Вот эта «Дорожная карта» энергосотрудничества России и ЕС до 2050 года уже разрабатывается. Рассчитываем, что партнёры отнесутся к нашим предложениям с должным вниманием. Я хочу искренне поблагодарить и председателя Еврокомиссии господина Баррозу, и всех наших европейских партнёров за сегодняшний очень конструктивный и глубокий диалог.
Убеждён, как я уже сказал в начале своего выступления, сегодняшняя встреча будет способствовать углублению наших взаимоотношений и придаст им новый, заметный импульс. На фоне сложных процессов, которые происходят сегодня в Северной Африке, мы должны координировать наши усилия как в области внешней политики, так и в области экономики. На это и была нацелена наша сегодняшняя встреча, и она прошла успешно. Большое спасибо вам за внимание.
Вопрос: Вопрос к обоим спикерам. Россия и ЕС уже долгое время не могут перезаключить базовое соглашение о сотрудничестве. Вы не могли бы подробнее обозначить главные недоговорённости и есть ли в этом списке данных недоговорённостей визовый режим? Благодарю вас.
В.В.Путин: Мы исходим из того, что важнейшим условием на сегодняшний день заключения нового базового соглашения является присоединение России к Всемирной торговой организации. Первое.
Второе. Мы считаем, что это должно быть рамочным соглашением. И определение принципов нашего сотрудничества по отраслям должно быть закреплено в соответствующих отдельных соглашениях.
Но в целом мы постепенно сближаем наши позиции. И с учётом того, что прежнее соглашение действует, сегодня никакой неурегулированности в отношениях у нас нет. У нас есть правовая база для сотрудничества. Я согласен с нашими европейскими коллегами и с Президентом Баррозу в том, что если выходить на заключение нового соглашения, то оно должно быть хорошо проработано. И считаю, что мы сегодня, сверяя позиции по отдельным направлениям нашей деятельности, серьёзно продвинулись в направлении заключения такого соглашения.
Ж.М.Баррозу (как переведено): Я полностью согласен с тем, что сказал господин Премьер-министр. Действительно, мы достигли прогресса, но вопрос состоит в следующем. У нас хорошая база подведена под наши отношения, и тут нет большой проблемы, если нам придётся подождать несколько месяцев. Но важно – действительно заключить такое всеобъемлющее соглашение. Есть, правда, различия в отношении, что конкретно является темами, которые должны быть охвачены этим всеобъемлющем соглашением, и поэтому мы ведём разговор об этом. У нас есть и компромиссы с нашими партнёрами в этом плане, но единственное, что могу твёрдо сказать: можно по-разному к этому подходить, но я думаю, что обе стороны понимают важность стратегического партнёрства. Недавно я прочёл интересную статью, которую написал господин Премьер-министр Путин. Он говорил о единой зоне от Лиссабона до Владивостока, и мне очень понравилось это выражение. Действительно, с точки зрения экономического пространства это очень правильно. И важно также, что есть определённое видение – возможность создания общего экономического пространства для всей Европы. И мы считаем, что это соглашение, о котором мы говорим, могло бы стать важной частью этого продвижения к углублению наших экономических (и не только экономических), но и других отношений.
Вопрос: Вопрос Премьер-министру Путину. Вы выразили озабоченность в связи с ценами на нефть. Беспокоит ли Вас, что волнения в арабском мире могут повлиять на ситуацию на Кавказе и какие в этом плане, Вы думаете, факторы являются угрожающими?
И вопрос к господину Баррозу: какие имеются препятствия в сотрудничестве? Какие возможности сотрудничества между Россией и Европейским союзом в связи с событиями на Востоке?
В.В.Путин: Что касается событий в Северной Африке, в арабском мире и возможной связи с процессами, которые происходят на Северном Кавказе России. Вызывает ли это у нас озабоченность? У нас вызывает озабоченность, во-первых, количество жертв в событиях на севере Африки. И у нас вызывает озабоченность то, что, несмотря на успокаивающие тезисы по поводу того, что приход к власти или усиление влияния радикальных групп в североафриканских странах маловероятны, всё-таки нас это беспокоит. И, если это будет происходить, это не может не сказаться на других регионах мира, включая, конечно, и Северный Кавказ.
Вы знаете, сегодня мы высказываем озабоченность по поводу того, что происходит в Ливии. Обратите внимание, и североафриканская ячейка «Аль-Каиды» тоже высказывает жёсткую озабоченность по поводу того, что происходит в Ливии. Как вы думаете, это случайное совпадение?
Я позволю себе немного заглянуть в историю. Бывший руководитель иранской революции, Хомейни, он ведь где жил? Он жил в Париже. И в целом пользовался поддержкой западного сообщества. А теперь всё западное сообщество борется с иранской ядерной программой. Я помню, как совсем недавно наши партнёры активно выступали за проведение честных демократических выборов в Палестинской автономии. Классно, молодцы. Ну и победил «Хамас». Его тут же объявили террористической организацией и начали с ним бороться.
Надо дать людям самим определять свою судьбу и свое будущее. Надо дать им возможность естественным путем, без всякого вмешательства извне строить свою судьбу. Общество должно двигаться к демократическим институтам, к своей саморегуляции, к своему устройству, исходя из внутренних процессов развития.
Вот мы сейчас находимся в Брюсселе. Бельгия – замечательная страна. У нас в России много о ней знают и любят эту страну, но она более 250 дней существует без центрального правительства. А я помню, когда у нас в 1999 году прошли выборы, демократические выборы, в одной из северокавказских республик выборы шли по этническому принципу и победила та сторона, у которой было больше голосов. В эту же ночь – я хочу подчеркнуть: в эту же ночь – люди взялись за оружие и началась стрельба, и пошли первые жертвы. Абсолютно разные условия. Нельзя кальку просто переносить на другие регионы мира, привычную и удобную. Надо с уважением относиться к тому, что происходит в других регионах мира, в других странах. Конечно, нужно аккуратно поддерживать то, что должно иметь перспективу, но ни в коем случае нельзя вмешиваться.
Беспокоит ли нас то, что происходит в Северной Африке и не может ли это иметь какие-то негативные последствия для Северного Кавказа? Беспокоит. Но это может иметь негативные последствия не только для Северного Кавказа, но и для других регионов мира, включая Европу. Поэтому мы сегодня так много внимания уделили этой проблеме и наши министры иностранных дел приняли совместное заявление.
Ж.М.Баррозу: Действительно, министр иностранных дел Лавров и верховный представитель госпожа Эштон (Кэтрин Эштон – Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности) провели заседание. Была согласована общая позиция в отношении последних событий в Ливии и вообще в арабских странах. И при этом Европейский союз и Российская Федерация (как входящая в квартет по Ближнему Востоку) активно сотрудничают. Я думаю, это очень конструктивные отношения во внешней политике и по вопросам безопасности. И мы приветствуем те отношения, которые у нас сложились с российскими партнёрами.
Это очень важно с точки зрения общего подхода к процессу на Ближнем Востоке. Я считаю также, важно максимально придерживаться единой позиции международного сообщества. И, кстати, Совет Безопасности выразил эту позицию в совместном заявлении и представил анализ того, что происходит в Ливии. Так что я прямо отвечаю: у нас действительно очень хорошее сотрудничество с Россией по этим вопросам.
Вопрос: Вы эту тему затрагивали, но хотелось бы ещё раз спросить. Как события в странах арабского мира скажутся на экономике Европы, на мировой экономике? Вы уже говорили о высоких ценах на нефть. Каковы могут быть глобальные последствия этих событий? И в продолжение этого вопроса: всё-таки что Вы услышали от представителей Европы, Владимир Владимирович, по «третьему энергопакету»? Вы сказали, что возможны развязки. Какие, если возможно об этом сказать? Спасибо.
В.В.Путин: Возможны ли какие-то негативные последствия для мировой экономики в связи с событиями на севере Африки. Ну так они уже наступают: 118 долларов за баррель. Некоторые аналитики говорят: будет 220 долларов. Это же не я говорю – аналитики энергетического рынка говорят. Для нас это будет очень тяжёлым испытанием, если мировая экономика начнёт сокращаться. У нас металлургическая промышленность, угольная промышленность, химия, которая работает подчас на 40– 60% на внешний рынок (прежде всего рынок США, Европы, того же Китая), будет сокращаться. Чего же тут хорошего? Именно поэтому мы искренне говорим, без всяких шуток: мы не заинтересованы в безграничном росте цен на энергоносители. У нас всё взаимосвязано в отличие от других нефте- и газодобывающих стран. У нас экономика более диверсифицирована, и мы делаем упор как раз на инновационные отрасли экономики – на машиностроение и так далее. Ну как же они будут развиваться? Им будет тяжелее. Но хочется верить, что этого не произойдёт.
Кстати говоря, в этой связи все наши проекты инфраструктурного характера по доставке наших углеводородов, скажем, в Европу, на европейский рынок - и «Северный поток», и «Южный поток» - приобретают особую актуальность. Вот этих рисков для Европы было бы гораздо меньше, если бы эти два проекта уже работали. Гораздо меньше, и озабоченности было бы меньше. Я думаю, что, кстати говоря, и цены чуть-чуть были бы поменьше, несмотря на имеющиеся проблемы. Мы сегодня об этом подробно говорили, без этого контекста – мы просто рассматривали проблемы, которые мы видим в связи с принятием «третьего энергетического пакета». Я считаю, и я пытался доказать нашим партнёрам, что он противоречит действующему базовому соглашению – в частности, статья 34, пункт 1, где говорится о неухудшении деятельности наших предприятий на рынках партнёров. А «третий энергетический пакет» совершенно очевидно ухудшает деятельность наших энергетических компаний. Это факт, если речь идёт о фактической конфискации собственности. Как вы знаете, российские и немецкие партнёры даже в суд обращаются по этому вопросу. Но я бы здесь не стал ничего излишне полемически заострять. У наших партнёров одно видение, а мы излагаем (сегодня ещё раз изложили) своё. Это дискуссия, и сегодня она велась очень конструктивно. Я даже позволил себе обратиться ко всем нашим европейским коллегам: мы считаем, что полная и механическая реализация этого пакета может привести к повышению цен на энергоносители на европейском рынке. А в этом, кстати говоря, не заинтересованы другие отрасли европейской экономики, кроме энергетики. Вот эта дискуссия была откровенной, очень конструктивной, и мы на профессиональном уровне, на экспертном, эту дискуссию продолжим. Например, по-моему, до сих пор нет разрешения немецкого регулятора на прокачку нашего газа даже по «Северному потоку» со ссылкой на «третий энергетический пакет». Я надеюсь, хотя бы вот эта техническая проблема будет в самое ближайшее время решена. Наши коллеги нас услышали, мы это видим и будем вместе с ними работать. Мы нащупаем это решение к взаимному удовлетворению.
Ж.М.Баррозу: Я хочу добавить следующее: действительно, мы считаем, что наш внутренний рынок и вот этот «третий энергетический пакет» не являются дискриминационными, то есть мы обращаемся к иностранным компаниям с просьбой принять те же самые правила, которые мы применяем к собственным компаниям. И как уже сказал Премьер-министр Путин, есть разногласия, мы немного по-разному смотрим на этот «третий энергетический пакет». Но у нас прошли очень откровенные обсуждения этого вопроса. И я подчеркну, что «третий энергетический пакет» для внутреннего рынка на самом деле имеет даже больше положений и преимуществ, чем предыдущий. Хотя есть, конечно, какая-то озабоченность, потому что у него есть специальные инструменты, которые могут решать те вопросы, которые поднимала Российская Федерация. Самое главное – следующее: мы хотим, чтобы Россия оставалась самым главным партнёром, особенно в области газа. Благодаря российскому газу работает наша промышленность, тепло в наших домах, но нам приходится за этот газ платить и мы платим хорошую цену. Мы являемся хорошими клиентами России в Европейском союзе, и поэтому это интерес обеих сторон – и России, и Европейского союза, – чтобы иметь предсказуемые подходы к таким вопросам. Именно поэтому сотрудничество протекает плодотворно. Как сказал также Премьер-министр Путин, было подписано несколько соглашений, они работают. Я надеюсь, что сотрудничество будет продвигаться и протекать в плодотворном ключе, и все разногласия будут разрешены. И мы считаем, что этот «третий энергетический пакет» на самом деле совместим и с правилами ВТО и так же совместим с нашими двусторонними отношениями: он им не противоречит.
В.В.Путин: Считаю правильным довести до широкой общественности нашу позицию. Здесь ничего сложного нет, и нет ничего секретного. Вот смотрите, что происходит. Я сегодня эти аргументы приводил в дискуссии. Нам говорят: «Те, кто владеет газом, не должны владеть транспортом». Вот «Газпром» вместе с европейскими партнёрами (немцами, голландцами) построили трубу по Балтийскому морю, по дну. Нам говорят: пустите туда третьего участника. Куда его пустить? Газ мы добываем в России вместе, транспортируем его по нашей общей собственности. Куда мы пропустим третьего партнёра? В трубу? Там дырку просверлят? Откуда он газ возьмёт? Нам говорят: а вы, по сути, к чему сводите? Продайте на входе в Евросоюз, и появится третий участник – собственник этого газа. Но если он купит, этот третий участник, он же маржу должен, прибыль получить от своей работы? Он же должен заработать на этом бизнесе. Раз – сразу цена вырастет!
Потом газ пошёл по трубам низкого давления либо по странам европейским… Вот этот транспортный бизнес в области энергетики очень низкорентабельный – 8–10%. И если все эти трубы будут разобраны мелкими компаниями, они должны будут выживать. Они вам сразу повысят тариф на транспорт – ещё одно повышение на энергоносители. Это достаточно простая вещь.
Связана эта позиция наших партнёров с тем, что в период кризиса цены по долгосрочным контрактам стали выше, чем на спотовом рынке. Но сейчас эти цены изменились. Сейчас цены на спотовом рынке уже выше, чем по долгосрочным контрактам. И я убеждён, что долгосрочные, базовые, фундаментальные интересы европейской экономики связаны не только с нашими источниками, но и наши партнёры заинтересованы, чтобы были стабильные поставки. Вот это самое главное – стабильность. Но, повторяю ещё раз, конечный выбор форм регулирования, конечно, за Еврокомиссией, за нашими партнёрами. Мы будем доказывать преимущество своего подхода, они излагают свою позицию. Ещё раз хочу подчеркнуть: уверен, что мы найдём приемлемое решение.
Ж.М.Баррозу: Я уверен, что мы найдём приемлемое решение. Несколько слов о транспарентности. Хочу объяснить: мы приняли «третий энергетический пакет», потому что согласно нашему пониманию в Евросоюзе (не только в Комиссии, но и среди членов Евросоюза) мы поддерживаем разделение по видам деятельности. Есть разные типы разделения. Можно разделять, например, в зависимости от пожеланий страны-члена одну из трёх моделей, которые предусматривают директиву по газу. Некоторые члены пошли по самому трудному пути, то есть разделения: производство – отдельно и распределение – отдельно. Я понимаю, что Вы выразили свою обеспокоенность достаточно энергично, очень чётко выразили эту обеспокоенность с российской стороны. Но, с другой стороны, в Евросоюзе – я уже подчеркнул следующие вещи – это законодательство не является дискриминационным, оно применимо и к российским компаниям, и к норвежским компаниям, к любым компаниям и к нашим собственным компаниям в Евросоюзе. Конечно, у нас могут быть разногласия о том, как применять правила конкуренции, но, как Вы сказали сегодня, мы действительно провели открытую, откровенную дискуссию, и мы друг друга поняли. Поняли озабоченность российской стороны, и теперь пойдёт работа, которая может решать те разногласия, те противоречия, которые вызвали обеспокоенность в наших отношениях. Большое спасибо.
Вопрос: У меня пара вопросов к Премьер-министру Путину. Последнее десятилетие Россия хотела налаживать экономические отношения и торговые отношения с Ливией. И вот через итальянскую компанию INE она вышла на ливийский рынок газа. Теперь вопрос следующий: если принимать во внимание то, что происходит сегодня в Ливии, Вы до сих пор хотите поддерживать экономические отношения с режимом Каддафи? Второй вопрос: как бы Вы определили отношение Каддафи к собственному народу? Потому что Верховный представитель по правам человека, Комиссар по правам человека сказал, что это преступление против человечности.
В.В.Путин: Я уже в ответе на вопрос российского журналиста дал такую, мне кажется, развёрнутую картину моего представления о том, что нас может ожидать и с чем мы можем столкнуться. И поэтому ещё раз хочу сказать: сегодня наше Министерство иностранных дел и коллега нашего министра иностранных дел, европейская коллега согласовали и подписали соответствующее заявление по событиям в Ливии. Вы его внимательно прочитайте, там всё сказано. Там взвешенная позиция с озабоченностями по поводу жертв среди мирного населения. Что касается экономического сотрудничества, то оно в значительной степени, на мой взгляд, должно быть лишено политической или идеологической окраски.
Но, как мы с вами понимаем, сегодня для реализации планов, которые были сформулированы российскими и итальянскими партнёрами для совместной работы на ливийском рынке, нет таких условий. Кто же туда поедет? Как вы знаете, мы вывозим оттуда своих граждан – и самолётами, и морскими судами.
Посмотрим, как закончатся эти тяжёлые процессы, которые происходят в североафриканских странах и в Ливии в частности. И, исходя из этого, будем и принимать дальнейшие решения.
Я хочу вас заверить, что и Россия, и страны Евросоюза заинтересованы в расширении географии своего сотрудничества, в том числе и на рынках третьих стран. Ливия – один из крупнейших поставщиков энергоресурсов на европейский рынок. Мы готовы были принести и свои технологии, и свои инвестиции для совместной работы, но сейчас для этого, конечно, не время.